|
|
Повесть 3-я Капризный новичок |
||||
|
Оглавление Часть I 1. Передышка Часть
II 2. Старт |
3. Прорыв 4.2. Второе
изгнание |
Часть III 5. Гвоздь левши |
Часть IV 8. Содружество 9. 2-й фронт 10. Соты |
||
|
|
|||||
|
Пока не образовался неизлечимый нарыв проблем, надо было лечить
ситуацию или "уносить ноги", нужен был совет мудрейшего. Семён пошёл на совет к начальнику отдела, Виктору Яковлевичу
Скотникову. Казалось, он должен был быть тем самым ближайшим из мудрейших. По
должности хотя бы. - Скучно? Некому отвечать на вопросы? Не с кем
макетировать и рисковать? Есть у нас такой любитель. Я могу быстро решить
твои проблемы, перевести к нему в бригаду. Но ты пожалеешь, будешь проситься
– назад пути не будет! Угроза. И вполне
серьёзная. Первый коллектив, первая работа. Первый конфликт. Пока – согласие помочь. И предостережение. Уф! Следующий конфликт будет, как граната себе под
ноги. Но ты не
ослышался – будет кому задавать вопросы, будет с кем макетировать и
рисковать! Он такой же. То, что надо! Согласен! Так Семён попал в бригаду к Марку Айзиковичу Якубовичу. В другой угол
этого большого конструкторского зала. Как в другой мир. Этот шаг на целых 13 лет круто изменит его судьбу. Бригада Барсукова расставалась с новичком без сожалений. Уходил
источник чего-то нестабильного, подвижного, как бархан на ветру.
Выбрасывалась "кнопка из стула". Барсуков, Воронков, Чугунков,
Лыткин, Великанова, Скороспелова, Щербакова. Они другие, хотя тоже разные. Он
им не нужен. Если бы Семён не избегал
сплетен в курилке, он бы и сам услышал много интересного о Марке, сам бы
потянулся в его бригаду. Сейчас же его переводили туда в наказание, но он
пока оценил это, как помощь… В отделе возникла необычная интрига, к новичку на какое-то
время возникло почти всеобщее любопытство. Первые дни в бригаде Якубовича пошли по неприятному стандарту. Марк Якубович высок,
спортивно подтянут, коротко стрижен, на 16 лет старше. Огромные зрачки в
линзах очков всё видят насквозь. Только видя человека
ежедневно, хоть и ежедневно в одном отделе, хоть и слыша много разных
отзывов, - человека не поймёшь. Испытывал на контакт новичка каждый член
бригады. Но определяющим фактором была реакция самого Марка. Опять новичку даны чертежи
простейших деталей (неприятное нарушение всех ожиданий от перехода), потом
посложней... К нему присматривались. Новичок проигрывал в спортивной форме,
но с чертежами справлялся. Только вот быстро "взбрыкнул", стал
просить работу поинтересней и самостоятельные "узлы". Не рано ли? Но слова "поработай с
моё" – не сказаны. Уже хорошо. И Марк даже даёт "на пробу" небольшой "сборочный
узел" – электромагнитную муфту. Простейший шаг в жизни любого конструктора. Есть полдюжины её
действующих вариантов. Надо придумать по аналогии ещё два, модификацию муфты
переключения скоростей к редуктору очередного прибора. Довольный заданием, Семён наколол на чертёжную доску чистый лист
ватмана, рядом – чертёж прототипа, предыдущего варианта муфты. И тут началось… Параметры задания для очередного варианта муфты были просты.
Развернуть точки зацепления "входящего" и "исходящего"
колеса на заданный угол. И всё. Необходимые данные для выполнения заданных
вариантов быстро посчитаны, поставлены в таблицу вариантов, прочерчены. Всё хорошо. Но… Как бес в ребро – вопросы. А почему это так? А можно ли иначе? Почему к каждому новому прибору надо делать свой вариант разворота
колёс зацепления? Можно ли сделать универсальный корпус на все варианты углов
возможных зацеплений? Можно. Но времени на варианты унификаций конструкций не дают. Глупо! Сколько потом лишней работы! И удорожание от потери
"серийности"[1], универсальности… Муфта несколько выступает
из редуктора массивным узлом подшипника. Это ухудшает габариты редуктора, его
возможную конструкцию, габарит и компоновку каждого прибора. А если
выступающую из редуктора "грыжу" муфты "спрятать"? А как? А если ещё и убрать торчащие в стороны электроконтакты муфты? Эти
"усы" занимают место не только для себя, но и для паявшихся к ним
проводам, расстояние на электробезопасность. А при компановке приборов и доли
миллиметров так дороги! А если… Но изменения надо
подтверждать расчётом и испытаниями образцов, а ничего этого не запланировано
и не разрешат! Ах,
надоели эти идиотские запреты! Ведь может получиться улучшенный сразу для
многих приборов образец!… В азарте мыслей
сброшен прорисованный лист. Заданные варианты фактически готовы. Закончу
потом. Недолго. Наколот новый лист. Пара набросков… Это не секунды эскиза
художника. Графика конструкции инструментом требует больше времени. Но в азарте
оно не чувствуется. Не так. Новый лист… Вы переживали азарт прорыва? Кажется,
получится… Но… Но карандаш остановился. Ведь могут измениться цепочки допусков,
регулировки, силовые и прочностные параметры. Это надо серьёзно считать, а не
прорисовывать (видоизменять
детали и их компановку). На это совсем нет времени… Муфта должна сразу стать в прибор, а не
в макетирование… Какая досада! Вернуться к
переделке потом случая не будет, может, ещё много лет! Но лист прорисованных
вариантов снят, наколот новый… А за спиной, как на грех, появляется Марк Айзикович. - Всё ещё чистый лист? – удивился он. – Есть в чём-то проблемы? Тон у Марка задорный, доброжелательный. Ему и самому не трудно,
наверное, эти варианты было врисовать в свой проект. Да вот, новичок попросил
на разминку чего-то интересного. Ну-с? Забыв о готовом чертеже выполненного задания, увлечённый самому себе
поставленной задачей, не очень задумавшись, Семён брякнул: - Понимаешь, не знаю, какой дурак это чертил, а
мне что-то не нравится. Душа не лежит. Кажется, я бы сделал иначе! "Погода"
за спиной изменилась. Он это почувствовал всей спиной и обернулся. Марк Айзикович застыл. Его
зрачки, увеличенные во всё стекло линз кричали: "Да вот я тебя!" Кажется, мухи в полёте
застыли от услышанной такой наглости. Кулак Марка досадливо и крепко стукнул в чертёжную доску, и Якубович
размашисто и энергично вышел (вылетел!) из отдела. - Что это с ним? – Удивился Семён. – Что я такого
сказал? - Говорили, что Вы отличник, а чертежи читать-то,
оказывается, не умеете, – с насмешкой ответила ему сзади Зоя Сергеевна Лотц. - Как это? – удивился Семён. – Я чертёж до дыр
просмотрел. Мелькнуло – я забыл расспросить про все аналоги. А они же, наверное,
есть! Я изобретал велосипед! Классическая ошибка! - Чертёж начинают читать с угла, – заметила так же иронично Лотц. Ой! В "угловом штампе" чертежа стояли фамилии творцов. Чертил –
Якубович. Проверил – Якубович. Утвердил – Якубович… Однофамильцы? Клан Якубовичей! Нет… А подпись-то одна и
та же! Один за всех! Так, вроде, "не
положено"... Сам себя проверил. Сам себе утвердил… "Теряется"
инстанция контроля и "общего руководства" над исполнителем. Тогда почему же? - Понятно? – Спросила Лотц. Она была в курсе всех проблем. Её за это выбирали неоднократно народным заседателем самого народного
тогда суда. - Муфта эта – единственный применяемый
всеми
переключатель режимов приборов в полёте. Все у Марка её заимствуют, копируют,
а он как бы за всех отвечает. Отказ в полёте – не пустячок! Не иметь
личных проблем, спрятаться за другого – искусство! Вот и подписи столбцом –
сам себя проверил… А Вы – "какой дурак придумал", "у меня душа
не лежи", "я бы иначе…". Знаете, сколько лет никто уж не делал
иначе? Да Вы сами-то кто? А попробуйте иначе! Да Вы, Семён Кузьмич, сначала
сделайте сами хоть что-то! А чудно слышать такой полный "разнос" в стиле "на
Вы". Но ведь она права! Господи! Да он и не думал Якубовича или кого-то дураком назвать. Так,
привычка к "неосторожным" фразам… Среди студентов никто бы не
обратил внимания. В армии тоже на дуэль не вызовут. А жизнь, оказывается,
"иногда и местами" разнообразнее, тоньше… Как потом Семён узнал, таких чертежей, где он сам себе контролёр и
ответчик, у Якубовича было немало. В МАТИ
"прибористов" учили несколько странно. Редуктора лебёдок, домкраты,
бункеры загрузки станков – типовые проекты "машиностроительного"
профиля, далёкие от лёгких и точных авиаприборов. Это первые реальные
проекты и расчёты. Самый запоминающийся опыт. Но почему – грубые (а не
приборные) редуктора и домкраты? Многократно повторенное - так не запоминается. Притушёвывается
привычкой. Но расчётов точных приборных редукторов до 4-го курса не было ни
разу. Самый запомнившийся учебный проект – собрать из "россыпи" в
300 деталей "сборки" и "общий вид" гирополукомпаса
ГПК-52. Приятная была головоломка. Но это сборка из россыпи готового. Не создание
нового по заданным параметрам. Да расчёт виброзагрузчика "приборных" мелких деталей - к
токарному автомату. Но и это - громоздкие вещи. Это технологическая оснастка производства.
Такой практики конструирования для приборов – не было! А тут – забавная "фитюлька": диаметр всего 24 мм, высота 44
мм. Деталей относительно мало, а вопросов даже слишком много. Можно ли
сравнивать, например, радиоприёмник-шкаф и радиоприёмник на одной микросхеме
в серьге? Ни в проектировании, ни в расчётах – ничего общего. Хотя маленький
приёмник - совсем не проще. На определённом пределе дальнейшее уменьшение
натыкается на рой проблем. У недавнего "отличника" опыта расчёта
подобных вещей просто не было. Он не хотел обидеть создателя муфты, но невольно в порыве сказал
сущую правду – душа "не лежит", и есть чувство, что он сделал бы иначе… Пройдёт много лет, а это странное чувство будет охватывать его
многократно. Как стрелку компаса тянет к Северу, так иные конструкции будут
тянуть, пока не родится "нечто", возвращающее равновесие. Он сначала осторожно
попробует довериться этому чувству, затем начнёт ему доверять чаще… Затем будет бросаться
навстречу этому чувству! С азартом! Но… Место решённой задачи затем занимает следующая, толпится уж пучок
задач, на решение которых опять нет времени… Появится скоро целый блокнот со списком "сборочных узлов" и
списком идей к ним. Список начнёт душить отсутствием времени на реализацию
задумок. Но это был первый прорыв в
новый период необычной формы его жизни. Под мерный стук колёс поезда метро
скоро он перед глазами в "пустоте" за окном метровагона будет, как
на кульмане, в памяти "переиначивать" чертежи, "мутившие
душу". Начнёт возвращаться к чертежам и идеям во сне… Попробуйте. Может, и у вас
получится!… Придя
на работу или домой, будет быстро делать наброски будущих,
"плановых" и никем не планируемых ему конструкций, изменений давно
"летающих" узлов и приборов, складывая их в "загашник",
неоднократно урывками возвращаясь к эскизам и расчётам. Якубович вернулся быстро. И абсолютно спокойный. Эти вопросы, вихрем проносившиеся
в мозгу новичка, он, видимо, давно знал, и вновь сам обдумал. Он сам окончил
далёкий от авиации институт, своим трудолюбием и любознательностью догнал
профессионалов, поднаторел в практике, боролся за место ведущего
конструктора, не имея в КБ "блата" или своего "клана" -
уже имел свою бригаду и тематику… Да, он это давно знал. Новичок с "красным дипломом", может,
и должен иметь право на дерзости… Но самолюбие было оцарапано этим почти
мальчишкой. И он тоже поступил импульсивно. - Ты… вот что. Бери листы и пересядь вон за тот
пустой стол в углу отдела. Придумаешь лучше, - подходи, посмотрим. А не
придумаешь, где ворота - сам найдёшь. Вот тебе на! Приехали! "Вон на тот…"…
Или просто "вон"… К большому риску можно дойти и не поступками, а одним словом! Полный
"бряк", и второй раз за короткий срок! И легко пока отделался! Ведь тебе дали шанс и отмыться-извиниться
(разработкой), и доказать, утвердиться! |
"Капризный новичок" – к
началу страницы \\ К продолжению
(часть 3) \\ к началу повести
ã Фонд гражданских
инициатив, МО МОИП, 2000-2012 \\
ã
Маленков С.К.,
член международного Союза славянских журналистов
ã Гражданская
инициатива Ò, е-журнал МО МОИП,
1998-2012
Здесь Вы можете выбрать код
наших банеров и текстовых ссылок из расширенного списка
и поставить его на Ваш сайт (тут - автообмен ссылками)
|
|
|
|
Обновление:
01-05-2012fog